Ты умеешь сочинять сказки

tuss000001

Я предлагаю тебе научиться искусству рассказывания сказок.

Только расслабленность, сосредоточенность и ощущение тишины – вот что необходимо для появления сказки. Все очень просто – надо лишь почувствовать глубину. И ничего не надо придумывать заранее – просто услышать.

Сказки нужны нам, чтобы более реально жить. Они любят свободно приходить в этот мир. Сказка может быть ключом к решению сложной жизненной ситуации или объяснением в любви, или просто совершенно новым вариантом мировосприятия…

Учитесь чувствовать сказки!

Скачать (0,2 МВ)

ЗАЧЕМ СОЧИНЯТЬ СКАЗКИ

Ты сам – в глубине души – конечно, знаешь это. Поэтому, наверное, ответ на данный вопрос и не нужен. Но мы, взрослые, так уж устроены: обычно нам хочется объяснить себе смысл наших действий. Почему-то обычно мы не хотим делать что-то просто из чувства радости и свободы. И тогда мы используем словесные объяснения или мысли – чтобы доказать себе и другим наше право на те самые действия, которые хотим совершить и совершаем.

Эта книга – о том, что ты и так знаешь. О том, что совершенно очевидно и естественно. Это не учебник и не философия. Это просто напоминание. Прочитай – и ты удивишься, как же все просто! Ну да – как и все гениальное. Сочинять сказки – что может быть проще?!

Я не претендую на то, чтобы меня считали великим сочинителем сказок и историй. Я просто люблю это дело и хочу поделиться с тобой радостью, возможностями и интересом, открывающимися в процессе сочинения сказок. Может быть, ты вдохновишься, может, нет, но думаю, в любом случае тебе будет любопытно взглянуть на таинство сказочного творчества изнутри. Это поможет тебе лучше понять других людей и самого себя.

Сам я сочиняю и рассказываю сказки вот уже около пятнадцати лет. Причем делаю это практически ежедневно – как минимум, одна-две сказки в день. И каждый раз – новые. В основном я сочиняю их для своих детей, но еще пишу книжки, сочиняю индивидуальные сказки для разных людей, провожу сказочные уроки в школах, рассказываю сказки сидящим вокруг костра туристам… Словом, я стал за это время мастером рассказывать сказки. Один мой приятель сказал, что это весьма двусмысленная фраза, если задуматься. Согласен, конечно.

По сути, все очень просто: открыл рот – и говоришь. Ну, естественно, тихо должно быть вокруг и внутри – это чтобы услышать то, что сочиняется, что хочет родиться. Ну, речь должна быть свободной – чтобы слова легко могли возникать разные к месту и связано. Конечно, важно, чтобы сказка эта была нужна тем, для кого она тут сочиняется – сидящим перед тобой слушателям или воображаемым будущим читателям.

Ты помнишь себя маленьким? Ты помнишь, как ты слушал сказки? Вот это состояние и надо снова реализовать – искреннее детское изумление, полная внутренняя свобода, радость узнавания нового мира, чистое и незамутненное доверие к человеку рядом с собой… Слабо?

Мне кажется, я сочиняю сказки именно для этого – чтобы ощутить вкус свободы, чтобы плавать в ней, чтобы раскрепоститься от оков на моей душе, чтобы узнать новое…

Атмосфера доверия и взаимопонимания, воцаряющаяся в ходе рассказывания сказки, настолько душевно значима для всех нас, что смысл, сюжет и прочее уже не так важны. Сказка – это общение «душа к душе», это совместный поиск добра и света – ведь именно эти потребности являются наиболее фундаментальными в структуре любой личности, даже если очень глубоко запрятаны и почти не видны.

А еще сказка приходит к нам не по требованию и не по обязанности. Она хочет нам дать себя, она воплощается здесь и сейчас в наши слова, чувства и мысленные образы, она дружит с нами. Мы не одни в этом огромном мире, полном кошмаров, борьбы, прекрасного и непонятного.

Кто-то скажет: ага! уход в мир грез и фантазий! знаем-знаем…

Конечно, реальность земного мира намного интересней и глубже, чем все, что может создать даже величайший сказочник. Толкиен описал мир Среднеземья. Но кто из нас захочет жить там всегда?! Единицы, да и то они просто не понимают, значит, всех особенностей грешного и священного земного процесса.

Сказки нам нужны, не чтобы уйти из этого мира или спрятаться от проблем и задач, которые он ставит перед нами. Сказки нужны нам, чтобы более реально жить. Жить в этом мире, понимать его таким, какой он есть, любить его и дружить с ним.

Конечно, сказка может параллельно с этим выполнять и массу других, более конкретных функций. Каких? Ну, вот я могу перечислить вкратце.

С древних времен сказка – это способ передачи знаний о мире. Это не просто выдумка, игра фантазии или подсознания. Миф, сказка, легенда – они несли в иносказательном виде правду о том, как устроена Реальность. Эффективность действия, предостережения о притаившихся в горных ущельях или болотах опасностях, психоанализ людских душ, оптимальная стратегия достижения цели, интуиция и верность высшим идеалам, дружба и любовь – все это веками люди находили в сказках и учились жить, бороться, открывать новые пути…

В сказках для маленьких детей, конечно, тоже есть смысл, они тоже знакомят с миром и его коллизиями. Но здесь очень важно очарование простых, но очень базовых форм, образов, символов, сюжетов… и очень важно, как эта сказка рассказывается! Она баюкает душу – греет, успокаивает, ласкает, вселяет незыблимую уверенность в победе добра, чувство защищенности, чувство, что тебя любят. Покой, подчерпываемый ребенком в сказках, ощущаемый в процессе их слушания или чтения – это живая вода, неиссякаемый волшебный источник внутри нас. Ты помнишь эти сказки?

И чисто практически. Нянчить детишек – это не шуточки! Каждый, кто знает на собственной шкуре, что это такое, тот понимает: ребеночка часто надо успокоить, утешить, переключить его внимание, развлечь, убаюкать… Это и в транспорте, и перед сном, и в очереди, и в случае, когда он ушибся или захворал… А что во всех этих ситуациях может быть удобнее и лучше сказки?! Конфетка? Сюсюканье? Обещание через неделю покататься на аттракционах? Суровые и грубые окрики? Объяснение, что «спать надо, чтобы завтра играть»? Сказки здесь и сейчас интересны ребенку. Если, конечно, уметь их рассказывать.

А сказки для подростков? Ты возразишь, что это ерунда? Мой опыт говорит, что ребята в 15-16 лет ничем особенным не отличаются от всех остальных людей. Просто есть специфика интересов, речи и форм общения. Ну и сказка должна всему этому соответствовать. Так или иначе, получается что-то типа «фэнтези» или фантастики. Если за сюжетом прозревается нечто более глубокое, чем можно выразить словами, то это будет интересно даже в этом скептическом и угловато настроенном возрасте. Ну а если ты умеешь так рассказывать, что слушатели держатся за животики от здорового смеха… Да и самому ведь интересно!

Иногда ты хочешь сказать что-то своему другу, но это как-то неловко. Или трудно выразить. Или это очень важно и хочется сделать это по-особому. Или ты хочешь сказать о любви своей возлюбленной. Или ты стремишься помочь человеку решить какие-то внутренние психологические проблемы… Во всех этих случаях подходит индивидуальная сказка. Ее можно рассказать, а можно записать на бумаге и вручить тому, кому ты ее сочинял. Или послать по почте. Это отличный подарок. Конечно, если ты вложил в нее душу, если ты в такой форме подарил человеку любовь, внимание, совет…

Еще сказки развивают речь. Это не просто треп или обмен информацией о житейских делах. Речь – это умение, которое можно развивать бесконечно. Мягко расширяя словарный запас маленьких детей, рассказывая им сказки, можно плавно и постепенно помочь формировать чувство уверенности и свободы во владении словами, в ориентации в этом мире, где слова и смыслы играют огромные роли. И сами мы при этом тренируемся, учимся, раскрепощаемся… Мы на практике постигаем магию речи. Слова – это жизнь. Развивая свою речь, мы живем все более разнообразно и полно.

Конечно, в форму сказки бывает очень удобно облечь какую-то инструкцию, учебную информацию, правило или даже мораль. Хотя чистое морализаторство (типа «надо быть добрым мальчиком и делиться игрушками») в сказках не проходит – они делаются вялые и скучные. Я это хорошо понял из жизни. Сказка любит рождаться свободно, спонтанно и по своему выбору, по своему, а не по нашему плану.

Иногда бывает грустно или скучно. Тут и сказку можно сочинить. Часто это не хуже, а лучше, чем посмотреть телевизор или чем почитать книгу. Смешные сказки веселят душу и укрепляют наш оптимизм даже в тяжких условиях. А если условия хорошие, то сказки помогут сделать праздник праздником, подумать о чем-то важном, вспомнить былое, открыть что-то таинственное и загадочное…

Иногда мы почти бессильны что-то изменить к лучшему в сложной ситуации, в которой почему-либо оказались. Стена высится перед нами – до неба, толстенная, огромная, непробиваемая, без ворот, калиток и щелей… Что мы можем? Ну, например, сочинить сказку. Она вдруг чудодейственным образом покажет нам иллюзорность этой стены, которую мы воздвигли своими страхами, привычками и глупыми желаниями. И мы сможем двигаться дальше. Или хотя бы вести себя достойно.

Сказка – это всегда передача Традиции. Мы все – цепь поколений, великая духовная и материальная история трудов и поисков всех людей всех времен и народов. Если мы хотя бы иногда задумываемся над этим, сочиняя сказки, то это уже кое-что! Мы создаем Культурную Традицию – думаем мы об этом или нет, становятся наши произведения достоянием миллионов читателей и слушателей или нет, умелые мы сочинители или только начинаем поиск в этом деле…

Возможность быть мудрым всегда привлекала меня. А значимо ли это для тебя? Хочешь ли ты понимать людей и жизнь, уметь быть стойким, сильным духом, несущим в мир что-то хорошее? Может быть, ты стесняешься заявить об этом вслух, но в глубине души ты ведь знаешь, чего ты хочешь.

Итак, сказки сочиняются и рассказываются обычно для того, чтобы мир стал шире, свободнее, добрее… Иногда, конечно, бывают люди, пытающиеся исказить это дело и сочинять то, что несет в себе хаос, разрушение и зло. Лично я не знаю, где точно границы хорошего и плохого, и поэтому не берусь судить о тех или иных сочинениях. Я ориентируюсь лишь на свой интерес и вкус – нравится ли мне это читать и слушать. И сам стараюсь сочинять так, чтобы от этого людям делалось радостнее и теплее. Получается ли? Как я могу об этом судить?! Знаю только, что мои сказки нравятся многим, что их читают и слушают, что все описываемое в этой книге совершенно реально и рождено в практическом жизненном опыте, в трудных условиях и ситуациях и в радостных находках.

КАК РАССКАЗЫВАТЬ СКАЗКИ

Сосредоточенно. Не спеша. Без попыток развлечь аудиторию, играя на примитивных шутках и приемах. И главное: в тишине.

План не нужен. Продумывать, готовить сказку заранее не нужно. Иногда мы, конечно, предчувствуем то, что появится: тему, отдельные повороты сюжета, слова, фразы… Но в целом надо дать себе возможность говорить, «что идет». И только в этом случае появится нечто неожиданное, новое, живое.

Я всегда рассказываю сказки экспромтом – сочиняю прямо на ходу. Обычно, произнося фразу, даже не представляю, какая будет следующая. Просто жду, когда она появится. Мне кажется, автор сказки должен находиться в неведении относительно будущих поворотов сюжета и реплик действующих лиц – так же, как и все его слушатели.

Мне очень помогают мои слушатели. Фактически, от их внутреннего запроса, от их настроя, от тишины, в которой они ждут появления сказки, зависит почти все. Это касается и детей, и взрослых. Когда я сочиняю сказку вслух, то реально ощущаю процесс коллективного творчества. Просто функции у моих слушателей и у меня разные.

Чувствуя реакцию аудитории, можно совершенствовать свое умение рассказывать. Можно лучше понимать, что интересно людям и какими словами это надо говорить. Рассказывание сказки – это драматический процесс, это немного театр, это таинство. Паузы и повторы, смена громкости и ритма речи, неожиданные вопросы и шутки – все это создает живое пространство, в котором происходит что-то.

Знаешь, что меня «цепляет» во всем этом всегда? Сознание того, что именно эта сказка, рождающаяся именно в этот момент именно среди этих людей, уникальна, неповторима. Ее можно записать на магнитофон или на бумагу, ее можно пересказывать много раз, но это всегда будет другое настроение, другое время, другая погода… А иногда и не будет. Иногда мы рассказываем сказку в ситуации, которая уже не повторится в жизни. Ну, например, мы сидим вокруг костра в подростковом туристическом лагере – человек тридцать подростков и несколько взрослых. Вокруг темно, шумит лес, звенят комары… Завтра вечер спланирован по-другому, а послезавтра – конец смены. Когда мы еще вот так будем сидеть этим составом?!

Я всегда прошу тишины. Кто не хочет, может не слушать, а отойти и заняться другими делами. Если меня перебивают, я обычно прекращаю действо. Не из обиды или из принципа, а просто потому, что уходит вдохновение, теряется нить…

Итак, сначала – тишина. Снаружи и внутри. Это очень важно. Нужно настроиться и ждать. Возможно, какое-то время. Об этом я тоже обычно предупреждаю слушателей. Помнишь, у Ле Гуин: «лишь в молчании – слово»? Именно так. Лишь в звенящей, спокойной, глубокой тишине сочиняются настоящие сказки.

Конечно, иногда бывает надо рассказывать и в более шумных условиях: в транспорте, в каком-нибудь присутственном месте… В этом случае требуется уже опыт удержания себя в творческом состоянии.

Кто-то любит каждый раз что-то новое. А иногда ребенок любит слушать одну и ту же сказку десятки раз, месяц за месяцем. Почему-то именно этот сюжет, именно эти герои оказались значимыми. Ты пойми: в сказке важен не только смысл, не только мораль, а весь процесс слушания.

Появление сказки – это таинство. Откуда она возникает? Из глубин нашей психики? Приходит свыше? Или кристаллизуется из окружающего мира и его энергий, событий, таинств – как роса из тумана? Или она живет в иных измерениях Реальности и приходит в наш мир, используя «автора»? Или это все просто наши хитрые мозговые процессы и выдумки? Я не знаю. Во всех этих объяснениях что-то есть, но чего-то не хватает.

Где ключи к появлению сказки? По-моему, их нет. Для меня сказка – это дар Божий, это ответ на наши желания, интересы и вопросы – осознаваемые и неосознаваемые. С другой стороны, многое зависит от нас: от нашей внутренней позиции, от качеств нашей личности, от нашего опыта…

Если ты пишешь сказку, то это и проще, и труднее. Проще – потому что тебя никто не ждет, ты имеешь сколько угодно времени для пауз и тишины (слушатели ведь вряд ли будут ждать тебя по десять-пятнадцать минут). Проще – потому что можно перечитать и что-то исправить, переделать. У тебя есть время на осмысление процесса. Труднее – потому что слушателей и читателей ты можешь в этом случае лишь представлять, их реакции для тебя пока не ясны, ты творишь как бы в некоторое пространство.

Вообще, по-моему, многое зависит от того, насколько ты хорошо знаешь и чувствуешь тех, для кого ты сочиняешь. Это и при устном, и при письменном вариантах. Я практически никогда не могу сочинить интересные и глубокие сказки в незнакомой аудитории. Надо пообщаться с людьми, вжиться в их среду, ощутить их мировосприятие… А вот для приятеля, которого знаю много лет, все гораздо проще. Хотя… Иногда на мои вот такие дружеские сказки-подсказки обижаются.

Сочинять книгу вообще сложнее. Но тут тоже есть какие-то ориентиры. Для меня это ощущение, что я делаю верно. Хотя что значит «верно»?!

Конечно, возможны и более упрощенные подходы: от ума, от домашней заготовки, от известного сюжета… Это проще, но не так интересно. Разве сравнится автобусная экскурсия по шоссе с заранее известной программой с головокружительным и отчаянным прыжком в неведомый мир, где от нас требуется предельная собранность, ответственность и внимательность?!

Ты хочешь, чтобы твои сказки были интересные, чтобы слушатели ловили каждое твое слово, а потом – на другой день – пересказывали услышанное? Тогда выкинь подальше все свои идеи о том, что должно быть в сказке, все стереотипные, шаблонные штучки и приколы, все свои комплексы и страхи выглядеть идиотом… Попробуй начать с нуля. С тишины. С первого слова, первого образа. И позволь процессу появится, развиться, плыть, вести тебя и твоих слушателей. Ты позволь сказке родиться. Очаруйся этим делом и не бойся. В крайнем случае, в этот раз сочинится чушь. Ничего страшного. Извинись – и все.

Иногда, правда, появлению сказки предшествует длительный процесс вживания в какую-то ситуацию, знакомства с человеком, с его внутренней и внешней проблематикой. Тогда сказка может «созревать» неделями, месяцами и даже годами. Но все равно, ее появление – это акт рождения, это спонтанный всплеск, это то, чем не нужно управлять, а чему нужно лишь радостно и чутко следовать.

Мои дети очень любят, когда я сочиняю в засыпающем состоянии. Тогда я уже не очень контролирую, что говорю, и вообще часто несу полную чушь. Но при этом получается интересно и смешно. На следующий день дети рассказывают мне, что я выдавал. Иногда, конечно, неловко бывает. Но мы ведь в семье все свои…

Обычно я рассказываю сказки спокойно. По-моему, наш современный мир и так перевозбужден. Я не склонен к бурным эмоциям и всему такому. Мне ближе неторопливый сосредоточенный стиль. Но это моя особенность. Возможно, ты расскажешь сказку по-другому. Возможно, ты активно подключишь мимику и жесты, кукол и декорации…

Иногда в сказке уместна песня, стихотворение, загадка… Это все тоже ты можешь сочинить прямо на ходу. Это еше интереснее. Рифма не обязательна. А загадку можно произносить, еще не зная отгадки. Ничего. Поотгадываешь вместе с героями сказки. А если отгадка не сочинится, то так и скажешь: нету отгадки, мол. Подумаешь! Мало ли есть загадок без отгадок!

Иногда сказки получаются очень смешные. Иногда – грустные. Иногда сюжет и события захватывающе интересны. Иногда – как в киселе плывешь, плывешь…, а все туман да туман… Иногда все просто и ясно, красиво и изящно. А бывает, сказка идет в формах грубой речи и сленговых оборотов, полуприличных шуток и вообще… Сказка может быть короткой и длинной, глубокой и примитивной, точной и расплывчатой. Я их всех уважаю. Сказки разные нужны, сказки разные важны… Конечно, надо соображать, в какой аудитории что, как говорится, «лепить».

Важно почувствовать конец процесса. Нет нужды тянуть сказку, когда она уже завершилась. Мы ведь не на время работаем, а на интерес, на искренность.

Сказки не всегда хотят сочиняться. Прояви к ним уважение. Если хочешь с ними дружить, лучше подожди, пока они сами захотят появиться.

И последнее. Сказка завершается, вот сказано последнее слово… И снова тишина – капелька, мгновение, дуновение тишины.

О ЧЕМ БЫВАЮТ СКАЗКИ

Сказки могут быть о чем угодно. О том, что ты видел, и о том, что ты не видел, но можешь представить. Люди, животные, деревья, фантастические существа… Герои фильмов, книг, анекдотов и песен… Твои знакомые, политики, учителя, соседи, люди из числа твоих слушателей…Люди разных наций и стран, живые и давно умершие, реальные и легендарные, просто выдуманные тобой и сказочные герои… А также: скалы, планеты, звезды, ветер, море, утюг, самовар, автомобиль, трамвай, кирпич, ботинок…. Пределов нет.

Тут есть один фокус. Если ты создаешь в сказке новый образ – тот, который не знаком слушателям, то его надо описать так, чтобы они его могли себе представить. Конечно, фантазия и опыт дополняют представление на основе немногих слов автора сказки, но все же надо как-то обозначить этот образ. Ну скажем: «мужик среднего роста, с бородой, с огромным пузом, в лаптях и в трусах…» Или: «инопланетное чудище с тремя носами и вилкой вместо хвоста, зеленовато-розовое и в пупырышках…» Или: «маленькая и миленькая усатая козявочка…» Тут ты чисто творец – как опишешь, так и представят.

То же касается и мест, где все происходит: «низкий мрачный дом с грязными обоями и разбросанными везде долларами…», «тоннель с торчащими везде гвоздями остриями внутрь тоннеля…», «лес из фонарных столбов с ушами вместо листьев…», «на другой планете везде росли кустики и ягоды…»

Ежели ты рассказываешь про тех, кто реально знаком слушателям, и про те места, которые они знают, то представить все гораздо проще. Достаточно назвать имя – и все уже представили действующее лицо, никакие описания уже не нужны. То же с местом разворачивания событий: «на нашей улице у метро», «во дворе нашей школы», «в этой квартире», «в этом лесу»…

Можно, конечно, перемешать это все: знакомое и незнакомое, реальное и фантастическое. Можно соединить в сказке известных лиц девятнадцатого века с твоими соседями. Можно все отнести в прошлое, в будущее, в другую галактику, в параллельный мир… Можно поменять размеры предметов и героев: «огурец размером с трамвай и арбуз размером с вишню», «слоник ростом с мышку», «дядя Вася вырос выше небоскреба»… Можно слегка изменить физические законы или их вообще отменить: «полетел он вниз с крыши и затормозил в воздухе, быстро-быстро замахав руками», «от окна до висящей в воздухе золотой монетки было метров пять; бабулька вытянула руку из окна, потянулась, потянулась… и достала монетку», «от страха он перепрыгнул через дом»… Можно делать что угодно! Ты свободен!

Ну, это все было о героях и о местах. А что с темами? Тут тоже выбор обширен.

Ты можешь сочинить продолжение известной книги, сказки, фильма. Ты можешь писать «а ля русская народная сказка». Ты можешь сочинить о любви. Приключения – сложные и незамысловатые, далекие и обычные, воинственные и не очень, фантастические и почти реальные – прекрасный материал. А еще можно рассказывать о совсем простых и как бы будничных вещах. Борьба за что-то хорошее и настоящее. Просто состояние радости игры или танца. Парадоксальные мысли. Глубокие философские идеи… Выбирай.

В сказке может быть описана та ситуация, которая есть в жизни – почти прямо или иносказательно. И даже можно решить в сказке некие проблемы, реально существующие у человека или у коллектива. Изменится что-то при этом в «реальной» жизни? Может быть, может быть… Где грань между «сказкой» и «жизнью»?

Тут я хочу предостеречь тебя от хаоса. Миллион возможностей существует. Но ты подумай, для чего ты сочиняешь сказку. Что ты хочешь внести в мир через это? Что при этом хочешь изменить в себе? Мы отвечаем за наши действия. Конечно, невозможно представить все последствия наших сказок, наших книг, наших слов, но все же, по-моему, стоит пытаться осознавать хоть в какой-то мере, что мы делаем.

Традиционно в сказках добро побеждает. Я придерживаюсь этой традиции. Более того, обычно в моих сказках даже самые суровые противостояния разрешаются без жутких кровопролитий и жестокости. Но жизнь наша содержит всякое, а поэтому и сказки отражают реалии «настоящего» мира. Так уж получается. Но все же можно попытаться поискать более добрые пути, более мягкие взаимоотношения…

Не советую тебе опускаться до примитивных схем типа «море водки» или «море секса», или «море крови»… Тут нет ничего по-настоящему интересного, а лишь идет следование стереотипам сильных энергий. Зачем заужать мир?

Словом, сказки можно сочинять почти обо всем. Главное, чтобы по-доброму, чтобы интересно, чтобы было здорово. Я желаю тебе научиться чувствовать эту «светящуюся нить» – главный ориентир в любом творчестве. А сюжеты придут. Они совсем рядом.

СТРУКТУРА СКАЗКИ

Так или иначе, сказка имеет свою структуру. Можно об этом думать или не думать, но это так. Я попытаюсь немного рассказать о том, как «устроена» сказка. Многое, вроде бы, очевидно и просто. Но ведь на то, чтобы по-настоящему понять простые и очевидные вещи, обычно уходят годы и десятилетия! Словом, подумай о том, что тут написано о внутренней структуре сказок. Возможно, это поможет тебе сочинять более глубокие и более точные вещи.

Из чего «состоит» сказка? Первое, о чем мы тут подумаем – это главные герои и сюжет. Ты знаешь, что обычно, слушая или читая сказку, человек ассоциирует себя с одним из главных героев? Мальчики и мужчины легко чувствуют себя в ролях богатырей, супермэнов, крутых парней, первопроходцев, удачливого и смышленого Ивана-дурака, мангуста Рикки-Тики-Тави, Маугли, Нильса, летящего с дикими гусями, Ильи Муромца и возвращающегося в Гондор короля Арагорна… Ну а девочки и женщины, соответственно, легко видят себя принцессами, королевами, волшебницами, нищими, но добрыми и любящими красавицами, очаровательными ведьмами, Дюймовочкой, русалкой, феей, глядящей с надеждой в морскую даль Ассоль, прекрасной и смелой охотницей…

Но и при более прозаических героях работает тот же принцип. Скажем, «шел по лесу мальчик» или «жила-была в далекой избушке девочка»…

Конечно, бывает и так, что с героями сказки себя никто не отождествляет, а просто за ними наблюдают: что этот парень там вытворяет, что тетенька эта отмочила…

Неискушенные взрослые часто думают, что главное в сказке – это смысл. И звереют от просьб своего чада почитать сотый или двухсотый раз любимую сказку. Смешно! И грустно. Значит, забывают мамы и папы про то, как сами с упоением слушали и перечитывали множество раз один и тот же сюжет. Чудаки! Ведь не надоедает же кушать один и тот же любимый бутерброд или слушать одну и ту же любимую песню…

Вообще, повтор в сказке – дело хорошее. До трех раз и более. Это жизнь, это ритм, это особенности нашей психики. Ну до кого «доходит» с первого раза?! Очень редко! Обычно надо раза три повторить или больше. Как человек, много лет занимающийся воспитанием и обучением детей и подростков, я в этом убедился абсолютно. Да и сам я такой. И все мы такие. И что плохого в том, чтобы повторяться?!

Начало сказки – это некая отправная точка. «Жили-были…» «Однажды в лесу…» «Шел дядя Ваня по улице…» «В одной деревне не было гвоздей…» Все это варианты начала. Это точка, с которой начинает разворачиваться все.

Потом обычно идет вступление. Оно знакомит с описываемой ситуацией, с действующими лицами, местом и временем. Это вступление может быть кратким или длинным, но обычно оно необходимо, чтобы люди могли привыкнуть к сказке, войти в ее ритм, в ее пространство, познакомиться с героями – словом, почувствовать контакт с тем, что рассказывается. Это надо и слушателям, и читателям, и тому, кто сочиняет.

Ну а далее начинается сюжет. Иногда это может быть одна линия – восходящая к кульминации и спадающая к концовке. Иногда нет кульминации, а идет просто описание событий, слов, дел, мыслей. Иногда в сказке есть некоторая проблема, которую решают герои, а иногда просто течет жизнь. Или не жизнь, а что-то чисто придуманное.

Конец сказки может быть кратким: «Ну вот и вся сказка», «На том дело и закончилось»… А может содержать довольно подробное описание дел и действующих лиц – каким все это стало в результате всех описанных перипетий. А иногда это слово или фраза – вопрос или призыв, или просто типа афоризма нечто.

Когда я работал над книгой «Солнечные сказки», мне довелось очень тщательно исследовать этот вопрос – как «устроена» сказка, какая она должна быть, чтобы резонировать с нашей душой, со всем нашим существом, со всей нашей жизнью. Не могу сказать, что я нашел четкие ответы или рецепты. Но зато понял, как важно точно подобрать слово, как переплетаются и играют смыслы многозначных фраз русского языка, как вибрируют ассоциации – явно заметные и почти неосознаваемые… А уж как важно звучание, фонетика речи! В «Солнечных сказках» многие слова возникли именно из-за своего соединения в общем звучании текста. Да что там «многие»! Вся книга получилась как одна песня.

Разные люди любят разные стили изложения. Кто-то любит подробные описание декораций, ощущений и костюмов. Мне ближе стиль сжатого, почти конспективного описания – когда в немногих словах говоришь о многом. Динамика действия перемежается с довольно подробными диалогами и описанием элементов одежды, обстановки, внешностей героев. Но в целом обычно доминирует действие. За действием легче следить, оно привлекает и включает интерес. Производители рекламы и кинопродукции знают этот эффект: можно монтировать полную чушь и быстро ее менять – сама чехарда образов и слов привлекает и затягивает внимание. Я не поклонник рекламного искусства и вообще массовой культуры, но сей механизм есть нечто реальное.

Всегда стоит вопрос: описывать только внешнюю сторону событий или же еще внутренние ощущения и мысли героев? По-моему, это надо сочетать. Словом, по ситуации.

Закон композиции в литературном творчестве – устном и письменном – не является чем-то застывшим или даже чем-то определенным. Как подобрать слова, дающие эффективное «включение» в переживание ситуации? Как соблюсти баланс в количестве слов? Где сжать, а где растянуть время в повествовании? Ищи. И я ищу.

Существует ряд сюжетов, которые веками повторяются из сказки в сказку, из легенды в легенду. Ты сам можешь их наблюдать. Подумай: почему так? Что в этих простых сюжетах такого? А ведь сейчас на их основе и фильмы стали делать. Я не призываю тебя их повторять. Но понимать их суть, по-моему, стоит.

Сказки – это, конечно, не обязательно русские народные сказки. Это вообще нечто вымышленное. Это может быть и фантастика, и «фэнтези», и просто добрый треп в кругу друзей. Это может быть и школьное сочинение по литературе, и поздравление с днем рождения, и нечто типа хохмы…

Человеку всегда интересно прочитать или услышать сказку о себе. Только тут требуется известная доля деликатности. Особенно если человек обидчивый и со слабым чувством юмора, с многими комплексами. Собственно, обидеть-то любого можно, это не трудно, ума тут много не надо. А вот пошутить слегка – так, чтобы человек сам улыбнулся над своими заморочками или просто над взглядом на себя со стороны – это уже гораздо тоньше работа.

Механизм общения человека со сказкой не совсем очевиден. Казалось бы, мы очень абстрактно и дистантно воспринимаем то, что происходит в выдуманной реальности – мы ведь знаем, что все это выдумки и шуточки. Но что-то в нас все-таки резонирует. Мы сидим и делаем вид, что мы круче тучи и мудрее Деда Мороза, но при этом простые психологические структуры, общие для всех нас, реагируют в нас в соответствии с внутренними законами устройства человека и жизни.

Можно посмотреть с другой стороны. Наверное, особое значение для каждого из нас приобретают те сказки, в которых происходит что-то созвучное нашим душевным переживаниям, нашим жизненным ситуациям. Не обязательно эта сказка поможет нам прояснить дела, не обязательно она успокоит смятение внутри нас или даст новые ориентиры. Но все же что-то…

Иногда меня спрашивают, что я хотел сказать той или иной сказкой. Ничего. И все сразу. И то, что существует Любовь, которой пронизан мир. И то, что нам хорошо вот так собраться и слушать рождающую в тишине историю. А если конкретно, то я ничего заранее не думаю. Подумать можно уже потом – поразмышлять о сочиненной сказке.

И последнее. Огромную роль в структуре сказки играет тишина. Тишина между словами. Тишина между фразами. Тишина в душе – чтобы услышать и увидеть появляющееся чудо. Тишина в душах слушателей – чтобы помочь рассказчику, чтобы самим не пропустить волшебство сказки, чтобы впитать ее аромат – свежий аромат распускающегося цветка.

Что важнее: сказка или ее ожидание? По сути, сказка – это некоторое символическое действие, обращенность души к Источнику. И какая разница, какая в этом действии структура?! Но так уж мы устроены – хочется поразмышлять, понять умом кое-что. Разве это так уж плохо?!

Словом, лучше сочиняй, не думая ни о какой структуре.

СКАЗКА О ФЕДОРЕ

Жил-был мангуст. Хороший такой. Пушистый. Добрый и шустрый. Смелый и при необходимости свирепый. Обычный, словом, мангуст такой. Смышленый.

Отправился он однажды в парк погулять. Сам-то он жил в саду близ небольшого домика. В домике жила старушка с двумя курицами и ручной коброй Фенькой. Та кобра была неядовитая, поскольку мутация изменила ее устройство. Но Фенька не грустила, а, наоборот, радовалась, что ее никто не боится и что она может жить в доме и дружить со старушкой, курицами и мангустом.

Мангуста звали Федор. Был он парень хоть куда, как говорится. Феньку не обижал, а бабульку уважал. Бабульку звали Аделаида Ингербековна. А куриц звали Чипа и Чопа.

Ну так вот. Пошел Федор однажды в парк. Парк этот был большой, дикий и с лианами. Ну а уж змей ядовитых там было – тьма! Так и кишели, так и кишели… Везде ползали и норовили кусить. Потому что, ясное дело, мангустов змеи в тех краях не любили. Почему? Ну как вам сказать… Ел он их часто. Такой вот был. Ну и змеям это было неприятно.

Мангуст не знал, что в этот день все ядовитые змеи в парке сговорились радикально решить проблему, связанную с его существованием. И притаились всем скопом в тени кустиков, среди корней и за стволами деревьев.

Ну а Федор этого не знал. Идет себе по парку, песенки поет, хвостиком вертит. Чувствует себя крутым и умным. И то! Сожрал он уже за свою жизнь к тому времени штук двести змеючек. Опытный был боец, словом. Хищник.

И вдруг – бац! Со всех сторон змеи на него как бросятся! Ух! Федор понял, что хана ему. Ну их (змей-то) было вокруг него не менее полусотни, а то и больше. От всех сразу не отобьешься. И не упрыгаешь, так как кольцо змеи плотно сомкнули, в несколько рядов. За полсекунды мангуст все это осознал и сделал единственное, что мог – подпрыгнул повыше! Хоть на секунду отсрочить гибель. Да и не думал он, конечно, когда подпрыгивал. Когда ж тут думать?! И вдруг – раз! Превратился он в воробья. Резко так. Хлоп – и все. И полетел. Сразу как-то сообразил крыльями шевелить. И быстро-быстро улетел с того места. А чего было там торчать?!

Змеи, понятно, пошипели, поругались да и уползли по своим делам змеиным. Им, конечно, было обидно, что не угробили они Федора, но все же воробей был не так страшен.

А Федор полетел, полетел и прилетел к домику старушки. Он сел на забор и задумался. А зря! Ястреб сверху его заметил – и камнем вниз кинулся. Хорошо, что воробушек в этот момент с забора свалился – не привык ведь все же так сидеть. Шлепнулся об землю у забора среди колючих кустов. А ястреб крякнул с досады, плюнул, выругался и вверх улетел. Только тогда Федор его и заметил.

Посидел так воробушек немного, по сторонам поглядывая и прислушиваясь. Понял, что думать-то не всегда хорошо и к месту. Потом осторожно прыг-скок к домику. Аделаида Ингербековна чай пила как раз у открытого окошка. Фенька, как и обычно, на стуле свернулась у стола и тоже чай пила из блюдечка. Ее черная голова слегка возвышалась над скатертью. Чипа и Чопа бродили где-то.

Федор влетел в окно, плюхнулся посреди стола и чирикнул:

– Я Федор. Был мангустом, стал воробьем. Как раз когда змеи на меня набросились в парке. Чуть не искусали насмерть. Я улетел. А теперь вот не знаю, как жить.

И говорит Фенька:

– А ты не грусти. Чирикай себе да прыгай. Кошек, змей да ястребов берегись. Жизнь у воробьев непростая. В доме вот спокойно можешь летать.

Тут прибежали Чипа и Чопа, узнали новость и раскудахтались. Бабулька на них прикрикнула:

– Тихо вы! И без вас в ушах звенит. А ты, Федька, делу какому новому выучись. А то все драться да сражаться, кусаться да прыгать… Змей, конечно, надо держать на расстоянии от дома. Да только ты, похоже, переусердствовал в деле истребления пресмыкающихся. Хорошо еще, что жив пока. Давай, стало быть, осваивайся в новом облике.

– Да что это за облик! Ни зубов, ни когтей, ни силы, ни наскока! Это не жизнь, а болото! Какой прок в такой жизни?!

– Ну ты и сказал, Федюшка! – всплеснула руками старушка. – У меня вот тоже ни зубов нет, ни когтей. И силов мало. А уж прыгать да скакать я вообще не мастерица – в девяносто шесть годов-то. Ну и что?! Я вон зато домохозяйка! Я тут уют развела и чаем всех пою, оберегаю душевно вас всех. Любовь да забота, сынок, много стоят! Не только кусачие бойцы в мире нужны.

– Да какой с меня прок?! Я ведь теперь птаха малая! Только и могу чирикать да порхать. Даже петь толком не умею. А змеи скоро прознают все и полезут сюда. Вот увидишь! Будут тут везде ползать и кусаться, – все не успокаивался Федор.

– Это, конечно, было бы лишнее, – мудро рассудила Аделаида Ингербековна.

– Ну вот и придумай что-нибудь, – промямлила Фенька, жуя булочку с изюмом. – Интеллектом пошевели. Давай, давай! Не кисни! Изобретай! А то воевать настрополился и думаешь, что так только проблемы и решаются. Мозгой теперь давай.

– А я вот слыхала… – начала Чипа и смущенно умолкла. Она вообще была очень стеснительная и скромная.

– Чего? – нетерпеливо спросила Чопа, которая, наоборот, была нагловатая, скандальная и боевая.

– Я вот слыхала, что в мире существует волшебство… – тут Чипа совсем засмущалась и надолго замолчала.

– Ну и что?! Мало ли чего брешут! Чего нам с этого волшебства – жрать больше, что ли, будет, или змей оно распугает?! – фыркнула Чопа, которая, как всегда, вела себя несколько выпендрежно.

– О! Эврика! Супер! Я врубился! – Федор, восторженно помахивая крылышками, стал прыгать посреди стола – между сахарницей и вазочкой с вишневым вареньем. Он явно впал в экстаз, и поэтому Аделаида Ингербековна аккуратно взяла его в ладони, страхуя от попадания в варенье или в блюдечко с медом.

– Спокойнее, спокойнее… – прошептала Фенька, гипнотически вытаращивая глаза. Это был ее любимый имидж – змея-психотерапевт. Правда, Феньку в этом качестве никто всерьез не воспринимал, но она все равно штудировала толстые книги по психологии, психоанализу и всяким подобным наукам.

– Я буду волшебные сказки сочинять! – пискнул Федор из-под ладони старушки. Тут она убрала руки и удивленно посмотрела на воробушка. Он оглядел присутствующих и, отвечая на немой вопрос, пояснил: – Такие крутые волшебные сказки буду сочинять, чтобы у нас тут все было о-кей! Чтобы змеи сюда и не полезли, а если какая и вползет, то сразу бы подобрела или в птичку певчую превратилась. Или в мышку… Ну а уж мышек-то ты, Фенька, сможешь в дисциплине содержать!

– Мышек смогу… – задумчиво пошелестела кобра, закрывая глаза и мечтательно чему-то улыбаясь.

– А не слабо? – с сомнением спросила Чопа.

– А я верю, что у тебя получится! – с неожиданным энтузиазмом воскликнула Чипа. – Волшебство ведь правда существует! Ведь иначе как же ты из мангуста в один миг превратился бы в воробья? Да и вообще…

– Хорошее это дело, да не простое, – покачала головой бабулька.

– А я чувствую, что смогу! – упрямо ответил Федор, взъерошивая перышки. Потом он подумал и принялся клевать булочку с изюмом – отщипнул кусочек у Феньки.

Прошла неделя. Чипа и Чопа, как и обычно, болтались во дворе около домика. Бабулька занималась хозяйством, вязаньем и живописью маслом. Фенька изучала гипнотические и психоаналитические методы. А Федор болтался там и сям по дому и ждал озарения и вдохновения. Он чувствовал себя творцом, борцом и духовным отцом всем присутствующим и отсутствующим.

Но вдохновение и озарение не шли.

И вдруг воробей увидел змею. Она мягко переливалась блестящими извивами через порог комнаты. Раздвоенный язык вертелся перед узкой мордой с каменными хищными глазами. Федор моментально узнал эту породу змей – ее яд убивал человека за минуту. Длиной рептилия была метра два.

Сидевшая на стуле бабулька, увидев непрошенную ужасную гостью, истошно заорала. Змея, сверкнув глазами, метнулась к ней. Секунда – и она укусит добрую старушку. Воробей, забыв, что он воробей, а не мангуст, бросился на змею и вцепился лапками ей в шею, ударил клювом по голове. И зачирикал – воинственно и устрашающе.

Миг – и змея обвила его кольцами своего тела, скрутила, придушила слегка и, изогнувшись, заглянула ему в глаза.

– Тс-с-с… Так это ты был мангус-с-ст. Клас-с-сно. Чудес-с-сно…

– Послушай! Я знаю твою историю! Ты, похоже, ее забыла! Ты родилась под корнями большого дуба и в первый раз выползла на свет. Светило солнце, и дул приятный легкий ветерок… – начал вдруг Федор. Он глядел в глаза змее, ощущал ее парализующий волю взгляд и мертвую хватку ее извивов, он дышал с трудом, его тошнило от страха… Но он знал, что должен спасти Аделаиду Ингербековну, этот дом, себя и вообще…Волшебство ведь существует!

– Я балдею… – прошипела змея. – Ты прос-с-сто глупыш-ш-ш… Ну, говори… Пос-с-слуш-ш-шаю, а потом с-с-скуш-ш-шаю…

– Ты тогда была мышкой. Маленькой бурой мышкой с мягкой шерсткой и очаровательными ушками. Ты была доброй и удивлялась всему вокруг. И тебя так манил этот мир! И вот ты, в первый раз высунувшись из укрытия, где провела раннее детство, увидела огромную гадюку. Она ползла прямо к тебе. Она хотела тебя сожрать – проглотить живьем. И ты в тот же миг очень захотела стать змеей – еще больше, чем эта гадюка. И бац! Ты превратилась в то, чем стала теперь. Гадюка в страхе отвалила с извинениями, а ты поползла пугать и жрать тех, кого могла. Но ты ведь знаешь, что по сути ты маленькая мышка – очаровательная, с изящными лапками, симпатичным хвостиком и светлою душой. Вот и все.

– Чуш-ш-шь. Вс-с-се это чуш-ш-шь… Я вс-с-сегда была такой. Это я и ес-с-сть. И я хочу ес-с-сть! А… – змея раскрыла пасть, и Федор увидел ее зубы и глотку.

– Ко-ко-ко! – в ужасе закудахтали Чипа и Чопа, появляясь в дверях и обозревая ситуацию.

– Ку-ка-ре-ку!!! – заорал вдруг Федор так яростно и громко, что, казалось, воздух вокруг зазвенел от энергии его голоса. – Ку-ка-ре-ку!!!

Змея захлопнула пасть.

– Что тут за базар? – высунулась из своего ящика проснувшаяся Фенька.

– Федор змею переделывает, – ответила Аделаида Ингербековна и засмеялась. Курицы тоже захихикали.

– Чего вы рж-ж-жете? – уже каким-то другим голосом спросила змея, обводя взглядом всю компанию. Потом она вдруг потупилась и прошептала: – А откуда ты уз-з-знал, что я мечтаю мыш-ш-шкой с-с-стать?

– Это и ежу ясно, – уверенным тоном ответил Федор.

– Чего? – не поняла змея.

– Ну…это я так…по вдохновению, – объяснил воробушек. – Я , понимаешь, сказки сочиняю. Для всех. И для змей тоже

– З-з-зачем? – удивилась рептилия, впрочем, ослабляя хватку.

– Да отпусти ты его, Мымра! – подала голос Фенька. – Парень вон уж синий.

– А не лучше ли тебе зваться, скажем, Мышандрой? – встряла Чипа.

– Да. Да, – поддакнула Чопа.

– Хм… – задумалась змея. Потом она отпустила воробья. Он ухитрился удержаться на ногах и остался стоять, хотя и ощущал себя на грани обморока.

– Ну ладно… Я тут немного погорячилас-с-сь… На с-с-солнце перегрелас-с-сь,видно. А имя мне подходит такое. Мыш-ш-шандра! Не хухры-мухры! С-с-с-с… Я з-з-завтра к вам приполз-з-зу – час-с-сов в ш-ш-шес-с-сть, хорош-ш-шо? Ты мне ещ-щ-ще с-с-сказ-з-зки рас-с-скаж-ж-жеш-ш-шь?

– Попробую. Если вдохновение будет, – солидно ответил Федор, вежливо кивая головой Мышандре на прощание.

Назавтра Мышандра приползла в компании пяти гадюк. Они расположились во дворе, свернувшись в пыли и с любопытством глядя на маленького воробушка, сидящего на обломке кирпича. Федор делал вид, что чувствует себя прекрасно.

– В далекие времена на острове в огромном море жил-был удав по имени Ваня… – начал сказку Федор. История лилась и лилась, повествуя о бравом и могучем змее, о его любви к прекрасной, но жутко ядовитой королевской кобре, о том, как во время поцелуя она случайно поцарапала его ядовитыми зубами…

– Бедный! – вздохнула одна из гадюк, впервые в жизни задумавшись о том, что ядовитость в некоторых случаях может помешать.

– Ш-ш-ш! – зашипели на нее остальные слушательницы. – Не меш-ш-шай!

Федор продолжал рассказ, повествуя о том, как Ваня, умирающий от любви и яда, уполз к морю, и там его исцелил тюлень-нерпа с помощью одного лишь слова – «шурум-бурум»… Потом воробей красочно описал радость новой встречи влюбленных, их свадьбу и дальнейшую семейную идиллию, включая нарождение маленьких змеенышей – умных, добрых, ядовитых и сильных…

Змеи уползли, явно потрясенные. Они пообещали завтра снова приползти.

– Ну, у нас тут теперь, похоже, будет змеюшник, – улыбнулась старушка вечером за чаем.

– А нам ты сказку расскажешь? – спросила Чипа, как всегда, слегка смущаясь.

– Да. А то чем мы хуже змей?! – поддакнула Чопа.

– Ну слушайте. Жил-был в деревне один петушок-золотой гребешок. Курочки все его любили, а он думал лишь об одной… – тут же начал рассказывать Федор. Он говорил и говорил, а курицы слушали, затаив дыхание.

– А что-нибудь пр-р-рикольное можешь? Кар-р-р! – раздался голос с подоконника, когда воробей завершил историю подвигов петушка-золотого гребешка во имя его любви к прекрасной курочке.

– Ну… А вот однажды дед Микула встретил в бане Андрюху рыжего. И пошли они вдвоем ловить карасей. Прямо из бани – в мыле и мокрые. А на встречу им… – принялся сочинять воробей историю про известных всем деревенских мужиков – больших любителей всяких приключений и безобразий. Завершив повесть, изложение которой прерывалось столь бурным смехом, что ворона дважды падала с подоконника, а Фенька периодически завязывалась морскими узлами, Федор сообщил, что вдохновение закончилось пока. И принялся за мед в блюдечке и за семечки.

Так и повелось с тех пор. Федор-воробей стал рассказывать сказки всем, кто хотел их слушать. Иногда слушатели собирались в доме Аделаиды Ингербековны или во дворе, а иногда Федор летал в другие места: в соседние дворы, в парк, к речке..

Сказки у воробья всегда были разные. Ведь слушали их разные люди, звери, змеи, птицы, насекомые… Даже рыбы слушали и мухи. И жить стал Федор весело и совсем уже не грустил, что он больше не мангуст. Хотя, конечно, кошек, ястребов и змей он все же избегал. Не все ведь любят сказки. Да и не всегда есть время успеть их рассказать.

Но вот однажды Федор сидел во дворе и думал о том, как мало он знает мир, как мало он видел, как мало еще понимает людей, животных, растения… И как ему все же мешает то, что он такой маленький и слабенький, что он должен поминутно оглядываться на каждый шорох и на каждую тень.

И вдруг он стал орлом. Огромным орлом-беркутом с мощными крыльями, гордо посаженной головой и пронзительным взглядом.

«Хорошо бы не забыть то, чему я научился в двух своих предыдущих обликах», – думал орел Федор, взлетая в воздух и набирая высоту. В тех краях орлы считались священными и никто никогда не пытался им вредить. Жизнь снова резко изменилась. Но Федор знал, что это его судьба.

СКАЗКИ И ЖИЗНЬ

Некоторые считают, что жизнь – это одно, а сказки – это нечто нереальное. Но на самом деле, сказки – это часть жизни, это одна из форм жизни. Конечно, погружение в мир сказок переключает наше восприятие от других забот, но потом мы возвращаемся к проблемам «реального» мира с некоторым новым опытом, новым отношением.

Факт заключается в том, что сказки меняют нашу жизнь, они несут некую магию, некую мистерию – в лучших смыслах этих слов. До и после сказки наш мир немного разный. Что-то произошло, пока появлялась сказка. В наших душах? В мире? В наших взаимоотношениях с людьми и обстоятельствами?

Я не замечал, чтобы сказки прямо меняли ситуации. Это все же не есть заклинания или программирование. Сказочное «влияние» на мир мягко, непредсказуемо и свободно. Сидя на необитаемом острове и испытывая массу проблем с питанием, одеждой и общением, мы можем, конечно, сочинить сказку, в которой все это волшебно разрешается. Но, наверное, нам придется, вдохновившись изобретенной историей, все же пошевелить мозгами, руками и ногами, чтобы выжить в экстремальной ситуации и сохранить человеческий облик. Хотя, возможно, что-то и упадет с неба или еще откуда-то – хорошее и нужное.

Мне кажется, сочиняя сказку с желанием разрешить проблемы, которые ставит жизнь, не надо насиловать повесть.

Это снова о свободе. Позволь сказке родиться свободно. Позволь себе освободиться от чрезмерно узких представлений о добре и зле, об устройстве жизни, о том, что должно произойти…

Конечно, наши убеждения и установки влияют на то, какие мы расскажем сказки. И влияют наши желания, устремления. А также совершенно конкретные задачи.

Вот к примеру. Мы с детьми были в гостях. Пора уходить. Моя маленькая дочка капризничает и не хочет одеваться. Хозяйская девочка-подросток из самых лучших побуждений «двигает» стандартный педагогическо-бытовой прием: «Одевайся скорее, а то придет злая бука!!!» При этом тон и выражение лица соответствующие. Двухлетний ребенок, не подозревавший о такой близкой, реальной и неведомой угрозе, немедленно одевается. Но страх посеян в детской душе! Дочка начинает испуганно озираться, ища неизвестные опасности. Мы едем домой, проходит время… Ну что делать? Ерунда? Не скажи. Вспомни себя в два года, и ты поймешь, что это серьезно.

В той ситуации я нашел радикальный сказочный выход. С того дня злые буки (а потом и злые бяки) стали героями моих ежедневных сказок. Потом к ним присоединились добрые буки и добрые бяки. Я описал внешность, образ жизни и характеры их всех. Злые буки перестали быть непонятными монстрами, превратившись в обычных мелких злодеек, с которыми реально справиться при помощи ловкости, смекалки и многочисленных добрых помощников. Более того, все эти бяки и буки стали одними из любимых персонажей, мы их даже полюбили.

Другой пример. Я хотел сделать подарок тринадцатилетней дочке наших знакомых на день ее рождения. И сочинил сказку, где эта девочка и ее младшая сестричка попадают в параллельный мир. В этом мире они встречают многих своих знакомых (в том числе меня и моих детей), своих родителей и потом даже самих себя – «параллельных». Все «параллельные» люди в чем-то противоположны живущим в нашем мире. Родители этой девочки, очень милые культурные люди, составляют команду пиратского корабля и, изрыгая крепкие морские словечки, готовятся идти на абордаж. Мой сын, который в то время жутко не любил учиться, проводит летние каникулы в школе, погрузившись в книги. Младшая из сестричек в сказке крупнее и сильнее старшей. И так далее.

Для чего это все? Ну, вообще-то я писал по вдохновению. Но получилось как бы расширить представления о возможных формах поведения, о сущностных качествах описанных в той сказке людей. Как бы мы все там слегка разотождествились с привычными нашими образами. То есть получилось, что сказка позволила немного по-новому взглянуть на близких и знакомых людей, на самих себя.

А однажды я года два хотел сочинить сказку для одного моего приятеля. Он по специальности психотерапевт и по части сказок, фантазий и всего такого собаку съел. Сказка долго не сочинялась. Ну, я ждал. Потом сочинилась, но совершенно неожиданная для меня. И то, что в ней происходило, было непонятным. А происходило там какое-то радикальное изменение качества человека, бывшего главным героем. Прочитав эту сказку моему приятелю, я узнал, что он собрался жениться. Вот тебе и раз! Хотя, с другой стороны, предположить такой ход было возможно. Так что и не знаю, каков тут механизм.

А одной знакомой женщине, недавно разошедшейся с мужем и поэтому немало обиженной на него да и на всех мужиков, мне хотелось сказать, чтобы она не брала это все слишком близко к сердцу. Надо было слегка подшутить над ней, над ее настроением. Вообще-то задача весьма хитрая. Слава Богу, женщина эта умная и с хорошим чувством юмора. Так что я рискнул.

Сочинилась короткая сказка, где эта дама в сложной ситуации на борту авиалайнера с помощью обломка железной трубы радикально ставит на место разнузданного и самоуверенного командира экипажа. Хорошенько его избив, а потом применив гипнотическую силу своего взгляда, она берет ситуацию под контроль, а затем естественно садится в кресло командира самолета. Хорошо получилось. Женщине той сказка понравилась.

Во многих случаях сказки помогли мне самому. Хотя лично для себя я сочиняю редко. В компании как-то все же веселее.

Привычка к сказочному мировосприятию помогает видеть радость и интерес даже в самых банальных и «серых» ситуациях и условиях. «Пропитаннось волшебством» всего, с чем мы соприкасаемся, становится очевиднее. Взять хотя бы древность – историю места. Так, рассказывая сказки у костра в туристическом лагере, я предложил ребятам настроиться и уловить истории, которые могло бы нам поведать именно это место в лесу, именно эта поляна. Что тут было раньше – сто, пятьсот, тысячу, десять тысяч лет назад? Возможно, конечно, это лишь иллюзии, что мы слушали рассказы леса и земли, но какая разница?! Главное, что интересно получилось. Наше общее состояние было совсем особым…

Иногда можно сочинить сказку большой компанией. Тут другая специфика процесса, но суть та же. По кругу: каждый говорит что-то, следующий подхватывает, ведущий слегка направляет и подбадривает, если это надо, вовремя завершает процесс.

Многие мои приятели становятся персонажами сказок. Чего они не вытворяют! И в космос летают, и по канализационным сетям гоняются, и со зверюшками разговаривают… Я не всегда им об этом рассказываю. Интересно, про меня кто-нибудь сочиняет?

Я не очень люблю всякие слова в предисловиях детских книжек, что сказки, мол, учат добру, справедливости, смелости, находчивости и любви к Родине, что они привносят в наш суетный мир волшебство и красоту. Я не то чтобы отрицаю абсолютно такой взгляд и подход… Но мне ближе идея, что мир – это и есть волшебство и красота, что сказки открывают глаза на жизнь, позволяют сильнее ощутить ее вкус и аромат. Я не пытаюсь никого учить своими сказками. И я ими никого не «воспитываю». Это как танец: ты ведь танцуешь просто потому, что это тебе в радость. С другой стороны, в сказках содержится некая информация, какое-то отражение устройства мира, какая-то правда… Хочешь – слушай, читай, думай, учись…

Я не идеализирую мира сказок. Бывают сказки и дурацкие, пошлые, скучные, ненастоящие… Ну и что?

По-моему, если ты искренне, с душой и без излишней самоуверенности подступишься к этому делу, то у тебя будет получаться. Ну а если ты вдобавок будешь терпелив, вдумчив, чуток и вообще творчески настроен…

Жизнь без сказок была бы скучной, пресной и однотонной. Живя в этой Реальности, нам охота перекликаться, играть с другими реальностями – так мы острее и более всеобъемлюще проживаем нашу сокровенную суть – свободу. Скованные здесь, мы освобождаемся в просторе фантазии. Если, конечно, не попадаем во множественные ловушки, превращающие наш вольный полет во вращение вокруг одной точки на привязи ложного интереса, страха или подавляющего нас желания. А полет духа дает нам умение видеть жизнь как бы сверху, как бы изнутри…

Вживаясь в темы, дарованные этим миром, пропитываясь вибрациями настроений, интересов, форм речи, оттенками смыслов, мы учимся тоньше и правильнее ощущать все, с чем соприкасаемся, что внутри нас… Мы лучше чувствуем, что свет – это не только то, что вокруг, не только то, что исходит от Солнца и от Бога, мы учимся прозревать свет внутри самих себя и внутри тех, кто рядом, и во всем существующем…

Итак, сказки и жизнь – это одно целое. Ты легко можешь в этом убедиться. Если ты посмотришь вокруг, то увидишь, что мы живем среди сказок. Их сочиняем все мы: дети и взрослые, политики и бомжи, ученые и грузчики, домохозяйки и старушки в далеких деревеньках… Мы верим во что-то, и эта вера рождает наши жизни-сказки, наши убеждения-мысли. Как хочется нам сочинить и прожить счастливую сказку!

Есть, слава Богу, множество книг, где хорошие и не очень хорошие писатели изложили результаты своего творчества. Читая их, ты можешь глубже понять внутренние принципы этого дела. Не бойся потерять непосредственное восприятие, свойственное детям и неискушенным людям. Погружение в традицию сочинения сказок лишь откроет тебе новые горизонты. Если ты, конечно, не возомнишь себя «специалистом» и «ну очень много понимающим человеком».

Астрид Линдгрен и Киплинг, Ричард Бах и Пауло Коэльо, Урсула Ле Гуин и Виталий Бианки… Всех Мастеров и не перечислишь. Ты можешь у каждого почерпнуть хоть чуть-чуть. А двигаться надо, разумеется, своим путем.

Внутренняя работа над собой, если она тебя привлекает, неразрывно влечет смену сказок, их углубление, поиск новых форм, новых смыслов. Каждая сочиненная или прочитанная тобой сказка – это один шаг в поиске Истины и Любви. Иногда этот шаг маленький и почти незаметен, почти не ощутим. Иногда он большой и смелый. Иногда он моментом перебрасывает тебя в принципиально другой мир. А иногда сказка – это посеянное зерно, которое ляжет в душе и, дождавшись своего часа, возможно, вырастет.

Ежедневно ты можешь наблюдать сказку, которую рассказывает-показывает тебе небо – синее, с облаками, серое, звездное, на восходе, на закате… А журчащая вода! А сказки огня! А тихие и скрытные лесные сказки! А мощные древние сказки гор! А сказки планеты Земля! А космические сказки!…

Но мы – это не сказки. Мы – это что-то другое…

Каждый герой сочиненной тобой сказки – это ты. Ну, часть тебя. Описывая их похождения, глупости и умности, ты открываешь, что связь между нами, людьми, гораздо глубже, чем тебе казалось раньше. Границы личностей не так уж незыблемы. И все такое.

Глубже мыслей и слов – тишина. Глубже событий и смыслов – их сокровенная суть, их сущность, их свет. Если мы хоть в какой-то мере научимся чувствовать это, то в наших сказках начинает пульсировать ритм настоящего бытия. Во как сказал!

Еще такой момент. Жизнь вокруг нас полна всякого безобразия. Перечислять нет нужды. Ты и сам видел, надеюсь. Если не видел, то посмотри. Кошмар и бесчеловечность правят свой бал на полях Земли и на полях человеческих душ. Как быть с этим? Описывать ли это в сказках?

Я не знаю общих правил. Лично мне интереснее рассказывать о преодолении проблем или просто трепаться, или же исследовать реальности, где сила «глюков» и «ужастиков» много меньше силы фундаментальной доброжелательности и спокойной светлой радости. Ну или просто слегка менять законы. Типа: «умер, но не совсем», «и стало Чудо-Юдо добрым», «полетел вниз головой с самолета, летящего на высоте два километра, а гуси его подхватили и опустили в болото»… У меня в сказках злодеи обычно не очень уж злые, а если и злые, то герои их не очень жестоко побеждают. Даже если головы приходится рубить, то делают это беззлобно, хотя и сноровисто и с настроем боевым.

Наши сказки – это маленькие пылинки в огромном мире. Они летают, плывут, хранятся где-то… Не со всем в этих сказках мы можем согласиться. Не все нам интересно. Многое непонятно. Но это и есть жизнь.

Ощутив доверие к сказке, ты можешь подчерпнуть из нее душевные силы и оптимизм. Разве ты не нуждаешься в этом?! Кто из нас не нуждается в этом?!

И иногда ты сможешь стать сумасшедшим (в хорошем смысле). Ты вдруг поверишь, что та сказка, которую ты всей душой хочешь сочинить в своей жизни, возможна и реальна. Что она может воплотиться и стать частью этого мира. Пусть это потребует усилий, борьбы, поиска. Пусть не сразу придет удача. Но ты можешь пробить стену, сложенную из твоего же неверия. И тогда…

Извини. Сказки не всегда сбываются, даже если стремишься к этому всеми силами души и тела. Мир не обязан быть таким, каким хочется нам. Бог имеет свою точку зрения на то, как должны разворачиваться процессы. Природа устроена по определенным законам. Но мы все же можем что-то изменить! И если мы имеем терпение и мудрость, осознавая все это, то наши усилия не пропадут даром, пусть даже и не приведут к тем результатам, на которые мы ориентировались.

Как часто меня спрашивают: «А откуда ты берешь темы, сюжеты? Откуда ты знаешь, о чем рассказывать?» Я могу только широким жестом руки указать на все вокруг. Однажды на подобный вопрос приятеля (мы с ним шли по улице в тот момент) я ответил: «Посмотри. Видишь, трамвай. Ну вот. Жил-был трамвай. Зеленый. С ушками и глазками…»

Одно для меня загадка: почему в одни дни сказка получается очень интересная, а в другие – так себе? Ну, вроде, и стараюсь, и время есть, и условия все подходящие, и слушатели настроены хорошо…, но ничего особо ценного не сочиняется. А в другой раз и устал, и спать хочу, и болит что-то, и шурум-бурум вообще в голове и вокруг, а сказка родится – ну просто чудо! А афоризмы и словечки интересные вообще «вываливаются» для меня совершенно неожиданно. А специально попробуй их выуди из подсознания или откуда там!

Что тебя вдохновляет на сказки? Я не знаю. А может, это вообще не твоя судьба. Я просто рассказываю, что узнал в этой сфере. И сия книжка – тоже одна из моих сказок. А в ней есть сказка про то, как рассказывать сказки, а в той сказке тоже есть кусочки сказок…

Мир диктует тебе: это невозможно! А в сказке ты свободен: возможно все! И в экран телевизора можно влезть. И с Президентом страны можно запросто встретиться, гуляя около своего дома. Стол от удара кулаком может «вбиться» в пол до крышки. Немного покорежившись, можно ненадолго повиснуть в воздухе. Можно улететь на Луну в ракете из цистерны, оснащенной аквалангом и чисто символическим мотором. Можно превращать людей и животных друг в друга как попало. Ну а уж имена изобретать ты можешь вообще без всяких проблем и комплексов.

Итак, мир полон сказок. Если они захотят и если ты захочешь и постараешься (то есть постараешься им не мешать), то они иногда появляются в виде слов. Порадовавшись встрече и восхитившись таинством, мы можем заметить, что мир меняется. Из-за сказки? Или это они меняются вслед за миром? Или это мы меняемся? Все, словом, течет и меняется. Ты это, конечно, знаешь.

НЕПОСРЕДСТВЕННОСТЬ СКАЗОК

Любая рассказанная сказка неповторима. Осознай этот факт, пожалуйста. Даже если сюжет и слова повторяют то, что уже было сказано или написано раньше. Ты не сможешь одинаково рассказать дважды. Мы уже другие будем в другой раз. Чуть-чуть или совсем другие.

Мир наш сейчас довольно груб. Тонкое восприятие у людей часто атрофируется за невостребованностью. Многие даже не понимают, что это и зачем нужно. Зато шума вокруг и внутри нас все больше. И все труднее в этом шуме услышать нечто теплое и родное. А оно так хочет, чтобы мы его услышали!

Что плохого в том, чтобы рассказывать одну и ту же сказку сотни раз?! Или читать. Раз уж такая судьба, то можно вслушаться, вдуматься в нее, можно просто проживать ее каждый раз – искренне, легко и непринужденно. Что-то добавится каждый раз. Что-то изменится.

Я никогда не стремлюсь к оригинальности сюжетов и поворотов. Новое – так новое. Старое – так старое. По сути, это все одно и то же.

Иногда мне кажется, что я всю жизнь рассказываю одни и те же сказки. Постепенно они видоизменяются, переплетаются со сказками других людей… А может, просто существует Одна Сказка?

Вглядываясь и вслушиваясь в неповторимую тишину каждого мгновения, каждого дня, каждой встречи, мы учимся быть тоньше, мы учимся мудрости.

Страх, что вот я сейчас ничего хорошего не сочиню, что просто буду молчать и не знать, что сказать – это нормально. Не скажу, так не скажу. Я так и предупреждаю слушателей: может не получиться, я не знаю, интересно ли будет, это зависит от нас и от многого другого. Но обычно получается. И даже если не получается, то я не чувствую себя придурком. Ну, бывает. Дело такое. И когда сочиняем сказку большой компанией, а получается коряво, тоже предлагаю ребятам смотреть проще: на этот раз не вышло, в следующий раз попробуем по-другому.

Не забывай про неповторимость всего, чего в мире много. Кстати, ты тоже неповторим. Ты это не забыл?

Многие люди думают, что мастерство – это усложнение чего-то. Мне кажется, что это не так. Чем лучше ученый понимает свой предмет, свои теории и модели, тем более простым языком он может это все изложить. Чем глубже психолог понимает тонкости и разнообразие душ человеческих, тем он проще в разговоре и тем проще и действеннее его советы. А знаменитые рисунки великих художников! Несколько линий – и все!

Наиболее фундаментальные формулы в физике очень просты. На вопрос о сути Своего Учения Иисус Христос ответил, что главное заключается всего в двух заповедях: возлюбить Бога и возлюбить ближнего как самого себя. Чем лучше мы понимаем что-то, тем проще можем об этом сказать.

Со сказками все так же. Простые сказки – самые глубокие. Даже если ты не стремишься к глубине, а просто слегка пробуешь себя на этом поприще, то ты увидишь, что простые повороты и решения – самые лучшие, самые интересные. Ведь всегда мы хотим найти простое решение любой проблемы, самой сложной математической задачи, самой запутанной ситуации. Стремление к простоте – в основе нашего устройства. И оно же – в устройстве мира. Какой путь выбирает луч света в пустоте? Самый простой – прямой. Какую форму приобретает капля воды в невесомости? Самую простую – круглую.

Золотое сечение – наиболее простая и естественная пропорция размеров – пронизывает организацию всего живого на Земле, включая человека. Простой анекдот – самый изящный и смешной. Простые сказки – самые интересные. Но что значит это слово – «простой»?

Вот древний сюжет. Мужественный молодой человек (обычно воин, но иногда и просто дурак) спасает от злющего дракона (может быть, змея, а может, и злого, алчного и коварного старика-колдуна) прекрасную девушку (она обычно принцесса, но бывает и крестьянкой, дочерью волшебника или феей). После чего – любовь и свадьба. Иногда любовь возникает в ходе разборок и помогает делу. С небольшими вариациями этот сюжет есть в народных сказках самых разных стран. Да и в авторских сказках таких историй масса. Почему?

А более мирная версия – когда нужно доброму молодцу ехать за тридевять земель, передружиться по дороге с кучей разных личностей, преодолеть множество хитрых и сложных преград и (о счастье!) наконец доехать до спящей красавицы. И останется (делов-то!) ее поцеловать. От чего она проснется и сразу же в этого доброго молодца влюбится без памяти. А дело в том, что именно он ей все это время и снился. Узнала поэтому сразу.

А национальные наши истории про колобка, курочку Рябу и Ивана-дурака, которому отвалило счастье жениться на Марье-царевне и стать красивым, здоровым и богатым! Почему мы так любим эти сказки? С чего бы это?

Понимание самых сложных психологических теорий не заменит простой мудрости, позволяющей понять данного конкретного человека. Понять и почувствовать его душу, его уникальный взгляд на мир, его путь. А как это важно – понять человека!

А уж какое это простое дело – говорить. Но вот говорить не сложно, а просто – это да! Так сложно или просто – говорить просто и доходчиво?

Просто ли сочинять сказки? По-моему, да, просто. Это не требует усилий, специальных знаний, особых подготовительных упражнений. Это не требует специальных условий, как, например, театр или кино. Это возможно без каких-то продвинутых способностей, талантов или гениальных творческих свойств. Это просто и естественно – как дышать, как есть и пить, как ходить…

В то же время, чтобы сделать это простое дело, надо отбросить многое: страхи, зависимость от чужих мнений, привычные формы мышления, скованность речи, скованность фантазии, выпендреж и стремление выглядеть крутым и оригинальным, путаность мыслей и шум в голове…

Я не могу сказать, что сам полностью свободен от только что перечисленного. И я не знаю ни одного человека, который был бы полностью свободен в этом плане. Но, по-моему, когда мы стремимся к этому, уже что-то в нас меняется, делается возможной сказка.

Возможно, тебе понравится вкус простоты. Ты умеешь ощутить вкус простой пищи? А вкус простой родниковой воды? Простые камни, покрытые простым мхом. Просто небо. Просто звезды. Просто огонь. Простое движение рук. Простое слово…

Самая длинная, запутанная, полная событиями сказка может быть очень простой. В этом и секрет интереса. Просто я не знаю, что будет дальше. Поэтому я просто говорю что-то и слушаю сам себя. Или я просто пишу слова и читаю, что получается. Или ты просто вслушиваешься в тишину и вглядываешься в миры, открывающиеся твоему внутреннему взору. Или это не миры, а крохотные мирки, условные символы. Все равно. И ты просто говоришь то, что слышишь, и описываешь то, что видишь.

ЯЗЫКИ И ОБРАЗЫ ЛОГИКИ В СКАЗКАХ

Завершая сию маленькую книжку, хочется поговорить о различных видах восприятия людьми жизни и самих себя. Это не философия и не строгие научные теории, это просто словесное выражение моего опыта, моего понимания, моих догадок. Не знаю, в какой мере все это пригодится тебе. Ведь твой способ восприятия и понимания не такой, как у меня. Но может, по ассоциации ты найдешь в моих описаниях нечто сходное с твоим подходом к законам общения.

По-моему, хотя люди одной нации и пользуются одним языком, внутри него существует деление на множество языков. Точно так же, несмотря на существование логики, общей для всего человечества и лежащей в основе нашей науки и нашей современной цивилизации, существует реально много разных вариаций логических правил – иногда небольших отклонений от строгой формальной логической процедуры, а иногда и столь радикальных смещений от основания, что уже непонятно, логика ли это вообще. Ну а уж что касается образов, то тут совсем простор. Ведь каждый человек, если его попросить представить цветок или дом, или птицу, представит что-то свое.

Внутри каждой группы людей возникает своя общая система взаимопонимания: своя логика, свои образы, свои особые речевые формы. Существует профессиональный жаргон. Мы все по-разному разговариваем в узком кругу близких друзей и в официальной обстановке. Речь командира боевого подразделения в условиях выполнения реальных боевых задач не похожа на речь нянечки в детском саду, усаживающей малышей на горшки. Ты по-разному говоришь со своими родителями и со своими ровесниками.

Вот я, например, много лет посвятил воспитанию своих детей, погружению в их мир, в их сферу интересов. И я узнал, что существует детский язык, детская логика, детский способ создания и восприятия образов. И чтобы реально говорить с детьми, чтобы сочинять сказки, которые им интересно слушать, нужно этот детский подход ощущать, нужно жить в нем. Точно так же и с подростками, и со взрослыми, и со стариками… Я , например, хорошо понимаю язык педагогов и язык родителей, но плохо знаком с языком бизнесменов, с языком политиков, с языком военных… Мои дети выросли (почти), поэтому я смог в изрядной мере заново изучить язык подростков. А язык высокой науки я не забыл с института, хотя пользуюсь им редко. А какие языки знаешь ты? С кем ты можешь говорить на уровне глубокого взаимопонимания?

Если мы хотим найти взаимопонимание в общении (не важно, просто в разговоре или в сказке), то нам надо чувствовать язык, образы и логику тех, к кому мы обращаемся, надо говорить так, чтобы им это было близко.

Как часто люди дают нам советы! И мы часто готовы давать советы направо и налево. Но при этом забывается, что логика построения действий у каждого человека своя. Как дать реальный совет – тот, который действительно поможет? Все это имеет непосредственное отношение к сочинению сказок. Ты увидишь, что сказка, которую ты сочинишь для близких тебе по духу и по способу восприятия людей, вызовет в них гораздо больше понимания и резонанса, чем у людей другого круга, другой психологии. Это естественно. Все мы очень разные.

С другой стороны, существуют некие общие глубинные структуры внутри нас, поняв которые, можно говорить со многими самыми разными людьми. По-моему, это и есть мудрость – чувствовать, что в нас во всех есть общего, на что можно опереться в общении друг с другом.

Наверное, невозможно сочинить сказку, близкую абсолютно всем людям Земли. Может, этого и не надо. Хорошо, если удается по душам поговорить хотя бы с одним человеком. А уж если их несколько…

Скептически-ироничное отношение многих взрослых и подростков к глубинному общению вполне преодолимо. Просто надо показать возможность такого подхода. Зачем нам стесняться думать о мире, о нас самих, о будущем планеты, о древних таинствах, о любви, о жизни…?!

Как почувствовать способ мироощущения других людей? Общаясь с ними. Делая что-то вместе. Живя рядом. Вместе преодолевая трудности, решая проблемы, ища новые пути в самых разных ситуациях. Разговоры и песни, книги и музыка, анекдоты и случаи из жизни… Проникаясь всем этим, мы и погружаемся в мир этих людей, мы становимся близкими с ними, мы становимся одним целым. При этом у меня могут быть абсолютно другие взгляды по множеству вопросов, я могу действовать в своем собственном стиле…

Если ты берешь на себя смелость и ответственность быть рассказчиком в коллективе, если эта твоя активность – то, что действительно нужно окружающим тебя людям, то у всего коллектива есть шанс зажить интереснее.

Но стоп! Иногда от тебя требуется не разговор, а молчание, не сказка, а наблюдение, не действие, а ожидание. Всему свое время. Каждый берет слово в подходящий момент. Короткая сказка, но такая прожитая и долгожданная, что не оставит равнодушным почти никого, важнее и нужнее многих хохмоподобных болтливостей, развлекающих (и угнетающих) публику. Хотя часто нужен и просто веселый и «безбашенный» треп…Видишь, тут все может быть и так, и так.

Логика и образы детей очень символичны. Ручки, ножки, огуречик, рожица с глазками-точечками и загогулиной улыбки, торчащие линии волос, закорючки носа и ушей – вот и человек. И попробуй сказать ребенку, что это не похоже! Похоже, да еще как! Цветок и бабочку, машину и огонь, солнце и листья на дереве дети рисуют просто, символично и абсолютно понятно. Пропорции? Наплевать. Цвета? Ерунда. Лишь бы красиво было. Правдоподобность? А что?! А я так чувствую, так вижу мир! Но скажи ребенку: «лес», «птица», «верблюд», «дом»… – и он сразу же легко это представит. Фантазия детей огромна, ее еще не задолбили уроки и знания. Поэтому им легко оперировать простыми символами, у них с этим нет проблем – фантазия дополняет все до реального мироощущения.

Но как легко нагадить в это искреннее детское мироощущение! Будь осторожен. Если ты сочиняешь сказки для детей, то ты должен очень сильно стремиться быть искренним – чтобы, значит, соответствовать. Иначе тебя могут не понять. А в худшем случае, ты станешь тем, кто уродует детский мир. Хотя многие авторитеты утверждают, что сила детского стремления к естественному развитию столь огромна, что «переваривает» всех недобросовестных воспитателей, писателей, преподавателей и просто взрослых. Не знаю. По-моему, когда «переваривает», а когда и нет.

Язык взрослых другой. Им нравятся «похожесть», ясная логика или же, наоборот, бредовые фантамасогории и хитрые ассоциации. Ребенок, получив в подарок раскрашенный красками камушек, станет просто играть с ним, если он ему понравится, а если не понравится – выкинет и не будет о нем вспоминать. Ну а взрослый в такой ситуации обычно спросит: «А зачем этот камушек? А по какой идее он раскрашен? Ах, это просто абстрактное искусство?! Да-да-да… Интересно, но непонятно…» Бывают, конечно, и исключения, но обычно реагируют так.

Взрослые любят психоанализ или просто поток речи, в который можно погрузиться, отдохнуть от груза забот. Взрослые гораздо больше ценят изящество изложения, широту и разнообразие речевых форм и конструкций, точные афоризмы и удачные шутки. Взрослые много знают, много читают или читали, много слышали – их трудно удивить, «зацепить» чем-то новым. С них все – как с гуся вода. Зато те же самые крутые и умудренные жизненным опытом взрослые всегда ценят взгляд на себя со стороны. Конечно, если он дружеский и уважительный.

Подростки находятся посередине между детским и взрослым мирами. Дети ищут в сказках чувство, что их любят и всегда защитят, ищут разнообразные впечатления, которых жаждет растущая душа. Взрослые со вкусом знатока исследуют результаты твоего творчества, они смотрят критически. Подросток уже не доверяет взрослым и еще не овладел своими силами и не опробовал себя в делах. У него «едет крыша» от обилия внутренних противоречий. Страх быть «не как все» борется со стремлением найти свой путь и реализовать самого себя.

Грубость, циничность, недоверчивость, пренебрежение к морали взрослого мира – это естественное состояние человека в подростком возрасте. И в сказках подросток ценит информацию о путях преодоления своей сверхсложной внутренней ситуации, в которой он находится. Ему не нужны морали и рецепты! Ему нужен доверительный разговор. Подросткам не интересны правила и призывы. Им подавай реальную информацию о жизни – такой, какая она есть.

Если ты сам подросток, то ты ощущаешь все это. Радужная беззаботность детского мира и жестокая ложь взрослого мира тебя не радуют. Ты хочешь правды. Не так ли?

Но правду ты хочешь найти сам, а не жить по чужой правде – пусть красивой, удобной и опробованной. Сказки, как это ни парадоксально, могут помочь в этом. Сочини сказку сам себе про самого себя. Сочини честно. Зачем врать самому себе? Зачем делать вид, что ты лучше, чем есть. Мы все имеем в душе и доброе, и злое. Но каждый из нас – дитя Божие. И каждый уникален. Этого довольно, чтобы уважать себя.

Зная свой мир, владея своим языком, соответствуя своей логике, используя свои привычные образы, ты сможешь вдруг увидеть себя в иной Реальности, в иных условиях. Это путь самопознания. Возможно, ты продвинешься в решении каких-то проблем. А чем лучше ты поймешь себя, тем лучше будут тебе понятны и все другие люди.

Сочинение сказок для других – это такое же совместное действие, как варка супа в котле на костре или работа на стройке. Ты можешь взаимодействовать с людьми, узнавать их и себя, пробовать свои силы и, главное, ориентироваться по ходу дела.

А если ты хочешь поспорить со взрослыми, то – вперед! Сочини для них добрую сказку. Пусть они поймут, что ты уже не маленькое чадо, а большое чудо! Пусть поймут, что ты уже (и всегда был) личность, что ты видишь мир по-своему, что ты готов жить и брать на себя ответственность за свои слова и дела. И не обижай их – взрослых. Они, скорее всего, любят тебя. И ты сам когда-то станешь взрослым и будешь о них, стареньких, заботиться. И молодежь воспитывать. Представь, как это будет!

Конечно, разделение на детей, взрослых и подростков весьма условно, как ты понимаешь. В каждом из нас живут все они. Просто в разном возрасте больше проявляется то или иное. Так что взаимопонимание всегда возможно.

Что же касается образов, то тут есть еще один ход. Ты можешь оформить свою сказку: нарисовать иллюстрации, сделать эту сказку в виде книжечки, написать текст. Рукописная форма изложения принесет гораздо больше жизни. Но возможно, тебе ближе напечатать текст. Существуют разные шрифты. Есть возможность сделать коллажи из готовых изображений, если тебе совсем уж неохота рисовать самому. А можно взять в помощь приятеля с художественными способностями.

В моей книжке «Ты умеешь рисовать!» можно поискать вдохновение и советы по части художественного оформления сказок. Но и без всяких советов ты можешь найти это все внутри себя самого. Иначе как бы я мог написать эту книгу? То есть я хочу сказать, что она лишь повторяет то, что ты знаешь и так в глубине своей души.

Хорошая сказка всегда «узнается» – мы ее как будто бы слышали уже. На самом деле, просто она исходит из общего для всего сущего Источника. В нем все едино, все друг с другом дружит, все есть одна светлая, веселая, счастливая игра.

Мир полон грязи, жестокости и мрака. Ну так и что?! Может, мы и пробьемся! И может, сказки нам в этом помогут.

ВОЛШЕБСТВО СКАЗОК

Ты уже понял, что в сказках все играет роль, ничто не является лишним или неважным. Игра слов или их повторы, случайные и не случайные оговорки, паузы для тишины и паузы для смеха, интонации и окружающая обстановка, день недели и время суток, настроение присутствующих и использование специфических словечек… – все это нюансы, в них много очарования, они создают атмосферу и уникальность момента, без них просто скучно.

Откуда берется волшебство сказок, я не знаю. Мое впечатление, что оно есть. Я не понимаю, по каким таким особым законам возникает (или проявляется) сказка, как она живет, дышит и двигается, как общается со слушателями, читателями, сочинителями. Таинственность процесса очаровывает меня снова и снова при рассказывании сказок. Наверное, это удивление и есть главное, чему посвящена сия книга. Возможно, тебе захочется тоже поудивляться этому делу.

Итак, сказок много, и все они разные. И сказочники тоже все разные. Возможно, ты не посвятишь этой теме столько времени и внимания, сколько уделил я, но попробовать можешь. В формах сказок заключены необозримые возможности и неведомые тайны. Однако движение к мастерству требует радостной настойчивости, которая, впрочем, легко возникает у тех, кто очарован каким-то настоящим делом.

Благодаря этой книге я смог вновь пережить этапы и открытия пятнадцатилетнего пути, сформулировать вещи, которые я многие годы чувствовал, но не мог выразить словами, наметить ориентиры и пространства для дальнейших поисков в деле сочинения, рассказывания и написания сказок. Несколько лет я думал об этой книге, а писал ее пять дней. Так бывает.

Спасибо тебе большое за содействие, за твое участие, за твои вопросы и внимание. Может быть, это мои сказочные фантазии, но мне кажется, что мы с тобой и со множеством других читателей сей книжки сидим в полутемном то ли помещении, то ли каком-то другом месте и слушаем то, что тут возникает.

Возможно, волшебство сказок будет в твоей жизни теперь присутствовать не так отстраненно. А может, ты и раньше ощущал его.

По-моему, волшебство сказок рождается из любви. Все мы – в любом возрасте – нуждаемся в любви. Мы ждем ее целительных прикосновений. Мы часто путаем любовь с кучей других вещей. Мы иногда делаем вид, что нам это не надо. Но скажи: кто из всех нас не хочет, чтобы его любили?!

Сказка – это любовь. Я слушаю или читаю ее и ощущаю, что кто-то подарил мне тепло, радость, интерес, тайну… Кто это? Ты можешь сказать: другой человек, Бог, сами сказки, мир… Любовь прикоснулась к нам – это самое важное.

Рассказывая сказку или записывая ее на бумагу, ты ощущаешь поток любви. Ты его проводник. Вот главное. Сюжет, нюансы, приключения, герои, каламбуры и театральные эффекты придут – те или иные. Но за всем этим должна стоять любовь. Тогда сказка будет живой и настоящей.

Даже если слова сказки изобилуют сленговыми оборотами, если ее герои ведут себя безобразно, если в описываемом тобой мире происходят неприятные вещи, то все же любви это не мешает. Она просто есть, если ты действительно желаешь добра слушающим тебя людям и самому себе, если ты хочешь внести в мир что-то хорошее.

И последнее. Никакие слова, декорации, драматические приемы, никакие смыслы и образы не в состоянии выразить Невыразимое – то, что стоит (или лежит?) глубже всех форм (или выше? или в стороне?), то, прикасаясь к чему, мы ощущаем счастье. Не забудь об этом. Слова – даже величайшие, даже самые мудрые, самые поэтичные, самые сильные – это всегда лишь отголосок тишины. Они нам очень нужны, но мы явственно ощущаем, что за ними стоит то, что ими не сформулировать и даже не выразить.

Люди придумали для Невыразимого другое слово – Любовь. Оно понятнее и ближе к нам. Хотя, с другой стороны, сколько людей, столько и различных пониманий того, что есть Любовь. Она обретает различные формы, а мы ее ищем – чтобы жить. И наши сказки волшебны и просты потому, что Любовь существует. Всегда.