Папа Карп

(из книги «Ты умеешь хорошо учиться?»)

* * *

Жил-был верблюд. Двугорбый. В пустыне. В совершенном одиночестве.

Верблюд этот был веселый и дружелюбный. Но в пустыне почти никто не живет. Поэтому обычно он молчал. Лишь изредка разговаривал с ящерками, с птицами, змеями или другими верблюдами.

Верблюд любил свою пустыню. И в жаркий-жаркий полдень – раскаленную до почти нежилой обстановки. И глубокой ночью – прохладную, с черным небом, в изобилии усыпанном звездами. И в вечерних сумерках – таинственную, величаво-спокойную. И при первых проблесках утреннего Солнца – чистую, воодушевляющую, прекрасную.

Песок и камни, твердые скалы и мягкая грязь у редких источников, скудная трава и низенькие кустики, удивительные деревья в оазисах – все это радовало верблюда. Он и не подозревал, что пустыня может кому-то не нравиться. И ему не хотелось уходить из пустыни в какое-либо другое место.

Но однажды утром верблюд вдруг с удивлением почувствовал, что ему чего-то не хватает в его любимой и такой мило-привлекательной пустыне. То ли изменилась пустыня, то ли изменился он сам, то ли изменилось время…

Ворон прилетел, как всегда, вечером. Днем и ночью он не летал, а по утрам искал себе пропитание в каких-нибудь людских поселениях, кое-где встречавшихся в пустыне. И только по вечерам он летал просто так.

– Я знаю, чего тебе не хватает, – ответил ворон верблюду, когда тот рассказал ему о своих ощущениях. – Тебе не хватает новых впечатлений, новых мест, новых встреч… Пустыня наша огромна, но мир бесконечно более огромен. Ты можешь всю жизнь бродить по своим привычным местам, а можешь взять и пуститься в странствия.

– Но ведь там я уже не буду в безопасности! Со мной может случиться в странствиях что угодно! – воскликнул верблюд взволнованно.

– Конечно. Это общая судьба всех ищущих новое. Риск, неизведанное, поиск пути… Но зато это и приключение, знание, опыт…

– А кто меня научит ориентироваться в этой новой ситуации? Как я смогу научиться совершенно новым для меня вещам?

– Чему-то научишься сам, а чему-то тебя научат твои новые знакомые. Возможно, тебе повезет. Ты можешь встретить тех, кто будет учить тебя серьезно и ответственно. Но может быть и по-другому. Ты можешь встретить шалопаев, которые лишь забьют тебе голову всякой ерундой. Но зато ты сам будешь решать, чему учиться и у кого. Если, конечно, тебя не закабалят.

– Ну, пойду, – решил верблюд. – А то что тут маяться?! А для чего вообще учатся?

– Кто для чего. Некоторые – чтобы потом работу найти интересную и хорошо оплачиваемую. Другие – чтобы их уважали. Третьи учатся потому, что их заставляют. Есть те, кто учатся по привычке, по инерции, из-за того, что так принято. А часть обучающихся, наоборот, чем-то увлечена – они учатся из интереса. Есть и такие, кто учатся для того, чтобы сделать какое-то важное и нужное дело, решить какую-то задачу, касающуюся не только лично их, но и других существ. Но реально в каждом, кто учится, все это перемешано. Просто для кого-то более важны одни мотивы, а для кого-то – другие.

И верблюд ушел странствовать. Он шел и напевал, радуясь сам не зная чему.

Долго ли коротко ли, пустыня кончилась. Зазеленели степи с высокой сочной травой. Местами встречались рощи деревьев и густые заросли кустов. Ручьи и речки стали полноводными, вода в родниках – чистой и вкусной. Разговаривая со встречными, верблюд узнал, что здесь водятся крупные хищники, и держал ухо востро. Поступь его сделалась осторожнее, глаза и уши внимали всему вокруг с предельной чуткостью. Спать он старался мало и только в уединенных местах.

И вот он пришел к стенам какого-то древнего разрушенного города. Дома наполовину развалились. Их остатки поросли травой и стали жилищем для змей, ящериц и летучих мышей.

Из тени, отбрасываемой каменной стеной, вышел отшельник. Он кивнул верблюду и произнес:

– Учиться пришел. Хорошее дело. Я научу тебя всему, что знаю сам.

– Но тут скучно, – возразил верблюд. – Я отправился в путь за интересными приключениями, за новыми друзьями, за красотой пейзажа, за чем-то таким… А здесь место унылое и неинтересное. Змей, ящериц, летучих мышей и людей я уже и так видел.

– Ты волен уйти отсюда. Но здесь ты можешь научиться тем вещам, которым вряд ли сможешь научиться сам. Я не просто отшельник и человек. Я хранитель древних знаний, культурной традиции. Возможно, это тебе нужно. Возможно, нет. Тебе решать.

– А чему ты будешь меня учить?

– Математике. Знаниям о других странах и о других временах. Знаниям о животных, о растениях, о людях. Знаниям о морях и о горах, о лесах и о степях… Я научу тебя читать, и ты сможешь прочесть множество интересных книг. Я научу тебя рисовать, петь и танцевать. Ты узнаешь основы наук. А когда ты освоишь все это, ты будешь подготовлен к тому, чтобы учиться работать…

– Чего?! Пахать землю?! Носить грузы?! Возить телеги?! Слушаться хозяев?! Да ни за что!!! – перебил отшельника верблюд. – Я не ради этого путешествую! У меня в пустыне такой работы хватает! Люди там тоже живут, ковыряются в земле, где вода есть. Не хочу!

– Хоть слово «работа» и слово «раб» – родственные, это все же не одно и тоже. Важно лишь, добровольный ты работник или тебя принудили. Если ты свободно выбираешь себе работу, то это может быть счастьем. А еще важно понимать, что и зачем ты делаешь, в чем смысл твоей работы.

– Мутно ты изъясняешься, но я все же приму твое приглашение и буду у тебя учиться, – решил верблюд.

Верблюд учился сначала неохотно, но потом он втянулся и заинтересовался. Он узнавал столь многое за столь короткие сроки, что не успевал привыкать к новым, все более широким и удивительным горизонтам.

Конечно, пока это были горизонты его ума. Но и жизнь верблюду уже виделась по-другому. Его мысли получили силу и точность. Полет его ума приобретал не только разнообразие, но и размах, глубину, свободу…

Отшельник учил просто и интересно. Его стиль был стилем мудреца, но, в то же время, и стилем ребенка. «Ни одно открытие не рождается без детского удивления», – любил повторять отшельник. И верблюд видел, что его учитель учится вместе с ним.

Постепенно они подружились. Как-то раз верблюд предложил донести воду из родника к жилищу своего наставника. Два огромных кожанных бурдюка, наполненные водой, верблюду показались игрушечными. И с тех пор он стал регулярно носить воду для приготовления пищи, стирки и поливки огорода.

Так прошло много лет. Верблюд изучил множество наук, прочитал множество книг, узнал множество самых разных вещей. Он научился делать математические расчеты и сочинять интересные рассказы, рисовать картины и петь по нотам. Ему открылась безбрежная стихия познания мира умом, радость души и духа, сопровождающая движения интеллекта.

– Я научил тебя многому, – сказал однажды вечером отшельник своему другу и ученику. – Но фактически, ты учился всему этому сам. А я лишь слегка помогал. Теперь ты можешь идти дальше. Ты должен еще многому научиться – не только у меня и у книг, но и у самой твоей судьбы.

Они попрощались. Верблюд поблагодарил своего учителя и отправился в горы.

– Горы не место для верблюдов! – услышал верблюд уже в который раз. Все ему говорили о том же: горные козлы, и угрюмые змеи, и высокомерные орлы…

– Я учусь. Я познаю мир. Я ищу тут у вас в горах то, чему не мог научиться в своей пустыне и в похожей на нее степи, – ответил верблюд то же, что и всегда отвечал в таких случаях. – Но кто ты? Я таких существ не встречал ранее.

– Я горная фея. Я волшебница, – ответила девушка в белых одеждах и ростом не более полуметра.

– Научи меня чему-нибудь, – попросил верблюд.

– Все, чему я могу научить тебя – это умение ходить по горным тропам, прыгать со скалы на скалу, карабкаться по кручам, не бояться высоты, чувствовать горы… Тут опасно, но тут прекрасно. Я не обещаю тебе полную защиту от всех возможных неприятностей. Но кое в чем помогу, – ответила фея.

– Да! Я всегда завидовал козлам! – с воодушевлением молвил верблюд и принялся за новое учение.

Учеба у феи была трудной. Пропасти и скользкие ледники, падающие камни и стремительные горные реки, густой туман и безжалостные ветры…

Верблюд учился прилежно, внимательно слушая наставления феи. Он тренировался, тренировался, тренировался… А горные козлы смотрели на его неуклюжие прыжки с камня на камень и хихикали.

Конечно, верблюд не научился прыгать, как горный козел. Но он существенно расширил свои возможности. И главное, он научился чувствовать горы, понимать их язык, воспринимать их мудрость. А еще он стал смелее, самостоятельнее и крепче духом.

– Я уйду жить к себе в пустыню, – сказал как-то раз верблюд фее. – Я уже чувствую, что пора. Но память об этих местах и о твоих уроках я сохраню на всю жизнь. Спасибо тебе за науку. Прощай.

– Пусть твоя дорога будет благословенна, а твои дела – только добрыми и мудрыми. И тебе спасибо, что ты так старательно учился. Я смогла узнать много нового. Прощай, – ответила фея.

Верблюд вернулся в свою пустыню. И стал там жить.

«Все же пустыня – это самое мое любимое место на земле, – часто думал верблюд. – Но как хорошо, что я знаю про другие места! И как хорошо, что все это есть!»

Конечно, у верблюда теперь появилось много новых интересных дел. И много новых интересных открытий он совершил, гуляя по знакомым с детства местам. И жизнь его сделалась еще интереснее и чудеснее.