Папа Карп

Данная статья посвящена одному из самых фундаментальных принципов, на которых базируется моя эффективность как педагога. Разумеется, я вовсе не придумывал ничего нового. Просто взял стандартную, известную с древности педагогическую схему.

В чем слабость позиции учителя в школе или воспитателя в дошкольном учреждении?

В том, что он должен выполнять свои функции. Он обязан. Ему за это деньги платят. И он отвечает за проведение занятий, за контроль над всей ситуацией. А ученики знают, что он должен, что ему некуда деваться. Дети сейчас такие штуки видят очень хорошо и очень прагматично.

Репетитор, индивидуальный педагог – та же история. Его наняли – и он должен отработать. Ребенок может выпендриваться и куролесить. А ты профессионал – будь добр найти подход. За это, в частности, ты и получаешь гонорар.

Совершенно очевидно, насколько блокируются возможности педагогов в таких условиях. Огромное количество компетентных преподавателей просто не могут поделиться знаниями с учениками – так как ученики не уважают своих учителей.

Мой подход абсолютно иной.

Как педагог у себя дома, в своей семье, я нахожусь в принципиально более выигрышной позиции. Я ничего никому не обязан. Вообще. И до школы, и во все школьные годы. “Я всегда могу уйти и не заниматься с вами”, – не раз говорил я своим детям. И они хорошо понимали, что это именно так.

Наш проект семейного обучения оказался эффективным во многом и по этой причине. Я всегда занимал четкую позицию по отношению к своим детям: “Не хотите учиться дома – идите в школу. Я вовсе не обязан вас учить сам. Есть государственная школьная система – и ради Бога. А если хотите учиться дома, то слушайтесь меня”.

Временами мне приходилось подтверждать свой решительный настрой. Если во время нашего домашнего урока мои сыновья начинали буянить и не поддавались никаким уговорам – я уходил из комнаты. И при этом говорил: “Сегодня я на вас обиделся и учить вас не буду. А завтра – посмотрим”. И начинал заниматься другими делами. И сыновья делали адекватные выводы.

Да, не всегда мы можем уйти из помещения совсем, не всегда можем полностью удалиться из ситуации. Ведь детей обычно нужно и просто контролировать, особенно маленьких. Но перестать целенаправленно заниматься с ними можно почти всегда.

Рисование, сказки, школьные уроки, развивающие игры, любые другие специальные формы занятий с детьми – все это мы можем в любой момент прекратить, если дети начинают себя вести неадекватно. “Хотите, чтобы я с вами играл? Ну так и ведите себя нормально, не обижайте меня”, – вот так и говорю обычно.

По сути, это является универсальным педагогическим принципом. Не всегда, не во всех условиях его получается применять. Но когда это возможно – имеет смысл использовать при необходимости.

Но даже и небольшие элементы такого подхода работают. Даже в достаточно жестких условиях, когда независимость педагога сильно ограничена. И даже в ситуации воспитания очень сложных детей и подростков.

Вспомним Макаренко. Его колония для малолетних преступников не была ограждена колючей проволокой, ее никто не охранял. Хочешь – уходи, никто не держит. Но почему-то почти никто не уходил.

Дело в том, что в колонии была совершенно особенная жизнь – потрясающе интересная, насыщенная, очень привлекательная для подростков. Там их любили. Там с ними много занимались. Но, в то же время, ребята знали: им никто здесь ничего не должен. Вот такая сильная позиция была там у педагогов.

У меня была возможность в наше время наблюдать работу с подростками (в том числе “трудными”) – в формате летнего лесного туристического лагеря и в формате лодочных и байдарочных походов. Позиция педагогов там тоже была очень сильной.

Никто не гарантировал подростку, что с ним будут нянчиться при любом его поведении. Ему никто ничего не должен. Не нравится – не ходи в походы. Начал вести себя совсем неадекватно – отправляйся домой.

Конечно, все основывалось не на дисциплине, а на том, что создавалась удивительная атмосфера, что было интересно, весело, круто. И ребята очень ценили данную ситуацию, хотели в ней быть. И поэтому принцип максимальной независимости педагогов работал великолепно. Я был просто поражен, насколько это эффективно и насколько отличается от обычного бардака на школьных уроках.

А возможно ли такое в работе репетитора? Да, вполне. Но важно занять четкую позицию – и доходчиво донести ее до ученика.

Я говорил своим учениками примерно так: “Будешь валять дурака, будешь хамить – мы расстаемся. Без вопросов. Выплясывать перед тобой за деньги (даже большие) я не намерен. Хочешь, чтобы я с тобой занимался – веди себя нормально во время урока”.

Да, приходилось иногда показать, что все обстоит именно так, как я говорю. Естественно, сначала несколько раз предупреждал и урезонивал… Да и не обязательно ведь сразу расставаться совсем. Можно просто взять паузу в занятиях – до нормализации поведения ученика. Но бывало, что приходилось и совсем расставаться.

Особенно сложно занять четкую независимую позицию, когда имеешь дело с ребенком из богатой семьи. Там ведь все вокруг него хороводом ходят: и домработницы, и воспитатели частных садиков, и преподаватели… Даже по сути хорошие дети от этого дезориентируются, начинают вести себя свысока, понемногу хамить…

Однажды я попал в такую ситуацию. Мальчишке было 8 лет. Довольно милый такой парень, но начал наглеть… И пришлось сказать примерно следующее: “Ты меня обижаешь. Мне очень неприятно. Конечно, интересно с тобой общаться, но я при этом не могу допустить, чтобы ты меня унижал. Будешь дальше так делать – я уйду прямо сейчас. И больше к тебе не приду. У меня нет проблем уйти”.

Естественно, это не было позой. Я был готов уйти в тот же момент. Но, как вы догадываетесь, уходить мне вовсе не пришлось. Паренек врубился сразу. И больше таких проблем у нас с ним не было за все время нашего общения. А если бы я не был свободен уйти?

Вы сами можете понаблюдать вокруг и увидеть: чем выше независимость позиции педагога – тем выше его эффективность. Исключений практически нет.

Как-то раз меня пригласили в школу – провести со старшеклассниками беседу о методах эффективной учебы. Сначала ситуацию контролировала педагог из этой школы, и все сидели тихо, слушали мои рассказы… Потом педагог вышла на некоторое время. И тут же, естественно, начались хихиканье и шушуканье.

Я сказал просто: “Ребята, я вам тут ничего не обязан. И вообще не за деньги работаю. Меня попросили – и я пришел. Но у меня абсолютно нет никаких проблем вот прямо сейчас замолчать и уйти. Хотите слушать – слушайте тихо. Не хотите слушать – я пошел”.

Хочу подчеркнуть: если бы все не затихли и не стали снова внимательно слушать – я бы обязательно ушел. Это была четкая и однозначная внутренняя позиция. И ребята, безусловно, почувствовали мой настрой. И моментально утихли, дослушали все до конца спокойно.

Итак, сила педагога, его реальная эффективность существенно зависит от степени свободы действий. И от возможности вообще прекратить занятия с учениками – в любой момент.

Разумеется, все вышесказанное относится и к позиции родителей. Нюансы во всех конкретных ситуациях разные, но общий принцип всегда одни и тот же – свобода. Именно заняв ответственную, но независимую позицию, мы максимально эффективно действуем во всех вопросах воспитания.